Mariä Aufnahme in den Himmel

Спустя девять дней после Преображения, 28 августа Церковь празднует Успение Богородицы. Успение — это смерть. На богослужебном языке умершие именуются усопшими. Однако, вера Церкви убеждена в том, что смерть Марии – Матери Иисуса не была обычной. В отличие от всякой другой человеческой смертью она не была, или, лучше, не стала для Марии расставанием с жизнью. Отсюда и наименование Успения.

Знание о Боге складывается из богословия и домостроительства. Именно так, на теологию и экономику, или, в устаревшей транслитерации, икономию, Древняя Церковь подразделяла знание о Боге.

В рамках этой логики богословие — это то, чем Бог является Сам в Себе. Отец, Сын, и Святой Дух. Даже если бы мир не был сотворен, Бог всегда был бы и всегда оставался, пребывая, Самим Собой. Единый Единственный Бог. Христианство всегда было, есть и будет исповеданием строжайшего монотеизма. «Верую во Единого Бога», — говорится в Символе Веры.

Домостроительство же есть Божественная Экономика, то есть, осуществление Его спасительного замысла по отношению к сотворенному из небытия миру. И главное, это искупительное дело Божие, спасение любимого своего создания, имя которому — человек. Искупление и спасение, возведение человека из пропасти погибели, избавление от греха, проклятия и смерти. Грех – это потерянная слава, а потому избавление от греха становится для человека введением его во славу Господа Иисуса.

Согласно Символу Веры, начало домостроительной тайны полагается Воплощением Бога. «Верую во Единого Господа Иисуса … воплотившегося от Святого Духа и Марии Девы. Бог входит в Историю, и, согласно библейским текстам, местом соприкосновения, топосом, или порогом Пришествия Господа, стала Пресвятая Богородица.

В течение года, поэтически именуемого в богослужебных текстах «Летом Господним», Церковь многократно совершает торжества в честь Матери Иисуса (ср.Деян.1,14). Все они так или иначе связаны с божественной экономикой спасения: Зачатие Девы Иоакимом и Анной, Рождество Богородицы, Введение во Храм, Благовещение, Сретение. Все эти праздники, так или иначе, относятся к домостроительной тайне. Они напрямую соединены с Земной Жизнью Господа Иисуса, и направлены на исполнение Дела Божия в Крестной Смерти и Воскресении. А как же Успение? Парадоксальным образом получается, что Успение – единственный богородичный праздник, как бы не имеющий отношения к домостроительству, поскольку последнее уже завершено. Крест, Гроб, Воскресение, Одесную Сидение, Второе и Славное вновь Пришествие, — как об этом говорится в Евхаристической Молитве Церкви, уже, раз и навсегда, вписаны в историю спасения Вселенной.

По логике линеарного догматического мышления Успение как бы выносится «за скобки домостроительства». Но Бог судил иначе. И эта подготовленная Им Самим тайна Истины об Успении напрямую связана как с человеческим существованием, так и с догматом Второго Пришествия. Ведь он, как мы уже отмечали в отношении к Празднику Преображения, Парусия Господа Иисуса упоминается в литургии в прошедшем времени, но еще не свершилась!

В этом смысле правы экзегеты прошлого столетия, говорившие о том, что истина о Втором Пришествии – это единственный догмат, который следует логике одновременного исполнения «уже и еще нет». Правы и те, кто упрекал забывающих об этой правде догмата и истории. Один из них в своем критическом вдохновении провозглашал: «Эсхатологическая лавка Церкви закрылась». Напомним, что эсхатология – это богословие об окончании истории, последних временах и, главное, Втором Пришествии Господа.

В отличие от всех других богородичных праздников, в Событии Успения Церковь, как Общество Верующих, преимущественно делается современницей Пресвятой Девы. Чтобы осознать эту современность её нам в литургической молитве Церкви, необходимо обратиться к евхаристическому канону. После Преложения Даров, священник, а вместе с ним вся Церковь, молится:

«Ещё приносим Тебе это словесное, или, лучше, разумное служение за всех в вере почивших: праотцов, отцов, патриархов, пророков, апостолов, проповедников, евангелистов, мучеников, исповедников, воздержников и о всяком духе праведном, в вере скончавшемся. Изрядно же — то есть, преимущественно, особенно во-первых — о Пресвятой, Пречистой, Преблагословенной Славной Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии».

Из этих слов, произносимых Общиной устами священника после Преложения Даров становится очевидным, что в поминовении литургии, объединяющих всех живущих – живых Пред Престолом Бога и живых здесь пред Престолом Храма – отражается мировосприятие современников Пресвятой Девы. Ее современниками были те, кто был непосредственно связан с Апостольским Кругом, с первыми поколениями апостольских учеников, кто лично помнил и знал Пресвятую Деву, Матерь Иисуса, живущей здесь на земле.

Чрезвычайно важно, что этих первых, святых людей — христиан в подлинном смысле этого слова — принципиально не существовало отличия между теми, кто еще предстоит Богу в молитве Евхаристии, и теми, кто, как Пресвятая Дева, Пророки, Апостолы, Мученики, и все Бесконечное Облако Свидетелей (Евр.12,1), ходатайствуют пред Богом в общении святых. Эти тексты, по смыслу своему восходят к современникам Пресвятой Девы. Они достойны восприятия со вниманием, страхом и трепетом. Это живые Словами Экклезии – Собрания Церкви — они вбирают нас в число Современников Бога Духом Святым.

Согласно православной догматике, Божия Матерь, которую Церковь прославляет, как Честнейшую Херувимов и Славнейшую без Сравнения Серафимов, тем не менее, должна была умереть. И в этом – великое и непостижимое таинство правды об Успении Матери Иисуса. Становясь современниками апостольской общины, а значит, умирающей Пресвятой Девы, Церковь всматривается в это упразднение Таинства Жизни Той, что дала жизнь Жизни Мира.

В литургической молитве Общине даровано бывает стать современницей Апостолов. Так ей дается понимание того, как воспринимали ее те, кто Ее видел и знал. Она же всегда жила в Присутствии Сына.

 Согласно Преданию, именно Марии первым явился Воскресший Господь. Мария жила явлением Воскресшего Прославленного Мессии Спасителя.

Апостольская Община ждала Возвращения Господа Иисуса, жила Его Вторым Пришествием. Непосредственно переживала Его приближение так, как если бы Он уже постучался в дверь, стоял за порогом, неумолимо шел навстречу миру, истории и Своей Церкви. Апостолы и Мария ожидали Пришествия Господа Иисуса реально и непосредственно.

Быть может, именно в этом «слишком сильном», великом и удивительном, ожидании кроется причина того, почему в Писании и Предании столь мало было записано и сказано об обстоятельствах земной жизни Пресвятой Богородицы. Так проявлялась кажущаяся неважность не связанных с проповедью и провозвестием Пришествия обстоятельств. Господь приближался и Община, вместе с Марией, провозглашала: «Господь наш грядет, Маран Афа!»

В символике События Успения многое становится очевидным: детская душа Марии — в руках Господа; тело — уже Воскрешенное Им – в Царстве Бога и Отца. Так в Марии и ее Успении является Великая Тайна о том, что ожидает человека.

Тайна, не замеченная богословием, заключается в том, что Завершение Домостроительства – в иной, человеческой, жизненной перспективе – зримо содержится в Тайне Успения. Таинство жизни для тех, кто нас покинул, таинство жизни для нас.

Господь воскресил Пресвятую Деву, уже приближаясь в Своем Втором Пришествии. Успение означает, что вслед за Летом Господним наступает Осень Истории. Ведь Иисус возвращается, Он уже переступил порог.

Священник Августин Соколовски, доктор богословия