5 октября Церковь чтит память пророка Ионы. Дни пророческих памятей имели особенное значение в Константинопольской Церкви в эпоху Вселенских Соборов. Ведь Императоры видели себя преемниками не только римских цезарей, но и иудейских царей. Песнопевцы посвятили пророкам литургические тексты, написали службы и гимны. В наше время, когда из пророков торжественно празднуется только Илия, каждая пророческая память является для Общины драгоценным поводом вспомнить тех, кто во времена «глада слова Божия» (Амос 8:11) во всей Вселенной единственные продолжали это слово возвещать.
По свидетельству библейского текста книги пророка Ионы, пророк получил от Бога повеление идти на проповедь в Ниневию. Ниневия VIII-IX веков была огромным городом, Иона испугался и отказался выполнять свою миссию. «Иона в Фарсис побеже, проразумев обращение ниневитянов, разуме бо, яко пророк, Божие благоутробие: темже ревноваше пророчеству не солгатися», — пишет автор Великого канона. Итак, пытаясь избежать выполнения своей миссии, Иона сел на корабль, который шел в другую сторону, попал в шторм, был выброшен за борт, оказался проглоченным рыбой, но, в итоге, спасен. Господь вторично послал Иону на проповедь (Иона 2:1), и в этот раз Иона пошел. «И начал Иона ходить по городу, сколько можно пройти в один день, и проповедовал, говоря: еще сорок дней и Ниневия будет разрушена!» (2:4).
Подобно всем великим городам, Ниневия была огромным человеческим городом — городом со своими страхами и ожиданиями. Город греха услышал проповедь Ионы, сам царь провозгласил покаяние. Пророчество Ионы о предстоящем разрушении звучало предельно радикально и смело, а потому, казалось, что Ионе просто оставалось этого разрушения подождать. Вопреки ожиданию, Ниневия покаялась пред Богом, а потому была сохранена.
Ветхозаветное отношение человека ко грешнику редко было милосердным, и на примере Ионы это было особенно отчетливо видно. Когда Ниневия избежала разрушения, Иона «сильно огорчился этим и был раздражен» (Иона 4:1).
Итак, видя, что Ниневия стоит, а само пророчество кажется опровергнутым и поверженным, Иона начал страдать и скорбеть. «И молился он Господу и сказал: о, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии» (Иона 4:2).
Итак, огорченный Иона вышел из города и сел напротив врат, чтобы видеть, что будет с городом. В сильном зное над Ионой вдруг выросло некое растение, которое Писание в русском переводе называет «тыквой», а в латинской транскрипции передается словом qiqajon. На самом деле, в библейской науке до сих пор нет однозначного мнения о том, что же это было растение или дерево. Само же слово «тыква», или qiqajon по отношению к этому дереву, упоминается в Библии лишь однажды. «И произрастил Господь Бог растение, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорчения его; Иона весьма обрадовался этому растению» (Иона 4:6).
Для христианского сердца очевидно, что растение, сохранившее пророка Иону от полуденного зноя, есть указание на Древо Креста. Еще не наступившее тогда в истории, тенью своей оно уже покрывало Иону и спасало ниневитян.
Крест — в котором Всепрощение.
Крест — на котором уснул Господь.
Крест — где, по словам литургии Апостола Марка, совершилась «ужаснейшая за всех смерть плотью», и, одновременно, воссияла Улыбка Бога.
Священник Августин Соколовски, доктор богословия
Deutsch 
Русский